Расскажу об одном из интересных наблюдений. Все, конечно, слышали повсеместное обращение "ле", употребляемое по отношению к мужчинам.

Пример использования: "Ле-е ти чо моросищ щтоли ээ?" (пунктуация и орфография отражают напряжённость происходящего диалога).

Но откуда взялось это "ле"? На аварском так обращаются к мужчинам (как и в песне: "Ле-е, гIазизав гьудул!.. Дие мун вокьула-а!.."). Открываем этимологическую базу данных С. А. Старостина (http://starling.rinet.ru/) и ищем информацию об аварском "le":

"Originally must have meant simply "man", confer derivates like lé-bal-ʎi "manhood, courage" (lébal is an original plural form). Preserved only in Av., but has reliable external parallels."

Итак, предполагается, что изначально предок слова "ле" был синонимом слова "человек", "мужчина", множественное число звучало как "лебал". Старостин, будучи сторонником глубинной компаративистики, попытался проследить эволюцию корня этого слова вплоть до сино-тибетских языков. Поднимаемся к прото-северо-кавказской этимологии и видим следующее:

"Cf. also Hurr. tur-oχχǝ 'male' (with a regular reflex t- < *l-, -r- < *-Ł-), see Diakonoff-Starostin 1986, 52. The meaning 'man' changed to ethnonym 'Laki' in Lak. (typologically a frequent phenomenon). This root may have something to do with the PN and PAA words for 'slave' (if we assume that a self-denomination for Eastern Daghestan dwellers *lak:(V) could be borrowed by the Nakh and through them, possibly, by Western Caucasians with the meaning 'slave'): PN *lag (Chech., Ing. laj, Bacb. lag), PAA *lǝgǝ (Abkh. a-lǝ́g, Abaz. lǝg). Since these words have a velar, they can not be connected with another EC name for 'slave', Av. laʁ etc. (see on its possible origin under *ʔV̄ƛ̣V). Of obvious Caucasian origin is Osset. läg 'man, male' (see Abayev 1973, 20)."

Итак, самоназвание лакцев происходит от того же самого "ле", т.е. "человек", "мужчина" (мужчины такие они!). И осетинское слово имеет тот же корень (заимствованный).

Кроме того, в западно-кавказских языках обнаружена параллель со словом "раб", которое, вероятно, попало туда из Дагестана через Чечню и имеет всё тот же общий фонетический корень со словом "ле" (возможно, результат каких-то набегов?).

Впору вспомнить о самоназваниях лезгинов: "лезги", "леки". В источниках приводятся различные версии происхождения данного слова, проникшего во многие языки (в том числе в значении "горец"), но многие согласны с очевидной версией о том, что это всё то же слово "мужчина" или "человек" из прото-языка.

След "ле" ведёт также к чеченскому языку, где в словах, обозначающих профессию мужчин, присутствует суффикс "-lo" (например, "тІемало" означает "воин"), который мог попасть в чеченский из прото-слова "ле" в результате регулярных преобразований.

Старостин не остановился на этом и пошёл дальше, обнаружив сходства в сино-тибетских языках (в словах, обозначающих мужские половые органы), в языке бурушаски (в том числе в том же значении, что и в аварском) и даже в баскском (в виде суффикса, как и в чеченском).